Венец на двоих (СИ) - Страница 165

165

Рядом с младшей леди Игрен на лошади сидела еще одна женщина — миловидная горничная примерно тех же лет, что и королева. Ильтера припомнила, что, кажется, Менеста почти нигде не появляется без этой сопровождающей (кроме, разумеется, чужих спален). Если бы не ослепительная красота младшей леди Игрен, эту девушку можно было бы назвать хорошенькой, но она покорно тускнела рядом со своей госпожой. Интересно, Даллара специально подобрала для дочери такую нарочито невзрачную спутницу? Обычно не поднимающая глаз девица сейчас смотрела прямо на королеву, и на секунду ей почудилось, что в глубине ее зрачков мелькнула усмешка. Впрочем, скорее всего, Тере просто показалось.

— Полагаю, лорд Стелл уже сделал тебе свое предложение, — не допускающим возражений тоном произнесла Даллара. — Я хотела бы только добавить, что ты можешь в любой момент воспользоваться моим… покровительством и гостеприимством. Мы отпустим твоих людей, если ты окажешься… сговорчива.

— Благодарю, — Ильтере показалось, что от их встретившихся взглядов в стороны вот — вот полетят искры. — Я посоветуюсь со своими людьми.

— Не слишком затягивайте с решением, ваше величество! — тонкий голос Менесты Игрен прозвучал на удивление неуместно, и мать недовольно оглянулась на нее. — Наше терпение уже на исходе!

По лицу Даллары проскользнуло недовольство: ну еще бы, дочь назвала самозванку «величеством», признав за ней право быть королевой! Но во всем остальном, кажется, она была согласна с Менестой. По лицу младшей леди Игрен расплывался румянец — теперь уже не смущения, а злости. Ильтера не сомневалась, что девушке не терпится заполучить в свои руки и ее саму, и ее мужа. Дорнан ан’Койр, видимо, тоже должен был заплатить за то, что не соблазнился юными прелестями. А также и за то, что позволил жене напугать несостоявшуюся любовницу. Глядя в злые девчоночьи глаза, Тера вдруг подумала, что Дорнан, вероятно, предпочел бы погибнуть на границе, чем оказаться лицом к лицу с Далларой и Менестой. Содрогнувшись от этой мысли, она мысленно скользнула по узам, связывавшим ее с мужем, и облегченно вздохнула. Он был далеко, но, несмотря ни на что, еще жив!

— Теперь Менеста говорит от лица Дома Игрен? — Ильтере удалось мягко улыбнуться. — Лорд Пейлевар, должно быть, в восторге!

Лицо Даллары пошло красными пятнами, Менеста тоже вспыхнула и замолчала, по — прежнему зло глядя на королеву. Их спутница, слегка склонив голову, рассматривала Теру с раздражающим любопытством, как будто никогда раньше не видела.

— Моя дочь может говорить, когда пожелает! — отрезала Даллара Игрен. — Ты слышала наше предложение! Можешь прийти одна или взять с собой столько охраны и слуг, сколько пожелаешь! Сомневаюсь, что их будет слишком много. Я слышала, что большинство людей уже покинули столицу…

Как бы леди Игрен ни старалась ударить, больнее она уже не сделает, поэтому ее реплика вызвала у королевы только еще одну улыбку. Да, все вокруг знали, что из Эрнодара удалились все мало — мальски значительные персоны. Во дворце, кроме горстки челяди и гвардейцев, остался лишь Октен Дирайли, категорически отказавшийся покинуть королеву. Он заявил, что привык считать Эрнодар своим домом и не уйдет, даже если ее величество попытается изгнать его специальным указом. Ильтера была благодарна ему за настойчивость.

В храмах всех трех богинь задержались лишь немногочисленные добровольцы, ежедневно возносившие молитвы, но теперь у Ильтеры не было времени, чтобы посещать службы, и она не была уверена: молятся ли там за спасение от равианцев или за то, чтобы у ее величества хватило ума сдать столицу тем, кто сможет удержать ее перед лицом опасности. Но на вратах храма Отца — Неба висел замок. Его обнаружили там несколько дней назад. Гвардейцы утверждали, что храмовники ушли ночью через южные ворота — приказа задерживать жрецов не было, а предводительствовал им лично Джесала Бларер, так что никому и в голову не пришло не подчиниться, когда им велели открыть ворота. Тера терялась в догадках: счел ли сам глава Храма, что пора спасать своих приверженцев, или на него надавили, но сути это не меняло. С тех пор на улицах Эрнодара не заметили ни одного жреца в синем облачении. Рухнул еще один столп, который королева считала незыблемым.

— Я уже ответила на твое предложение, — Ильтера старалась игнорировать ропот, прокатившийся по рядам гвардейцев; впрочем, одно недовольное передергивание плечами капитана Дигса быстро его прекратило. — Теперь выслушай мое. Если глава Дома Игрен немедленно выступит на юг на помощь королевской гвардии и пограничникам, сдерживающим равианскую армию, убеждена, что мне удастся уговорить короля забыть о выдвинутом тобой ультиматуме. Зачинщики бунта тоже получат возможность избежать наказания. Лорд Пейлевар уже слышал мои слова, но я надеюсь, что ты передашь ему мое предложение еще раз.

— Непременно, — на лице Даллары впервые заиграла вполне искренняя улыбка, — но могу и так тебе сказать: он откажется. Главы Домов Игрен и Стелл полагают, что столица должна оказаться в руках того, кто удержит и отбросит равианцев. Если хочешь знать, больше всего ты напоминаешь загнанную в угол крысу! Да и Дорнан Койр, кажется, слишком увлекся личными делами, забыв о государственных.

Леди Игрен подчеркнуто опустила «правящую» приставку «ан», но Ильтера и тут не дрогнула, хотя в душе ее поднялась волна возмущения. Что бы там ни было, пока Дорнан не низложен, он — государь!

— В таком случае его величество милостью небес король Эрнодара Дорнан ан’Койр, — без запинки проговорила королева, — поступит со всеми вами по справедливости. Передай и это своему лорду, Даллара! Ступайте!

165